Новости Днепра

Выход войны на глобальный уровень и «пас друга». Байден Трампа.

Разрешение США на удары дальнобойным оружием по территории РФ и новая российская ядерная доктрина. Обсудим версии.

В первую очередь, максимально несостоятельная версия о том, что это, мол, какая-то «мина», которую Байден покидает Трампу и чуть ли не попытка не допустить прихода к власти посредством резкой радикализации ситуации в мире.

Начнём с того, что часть наших экспертов набрасывают на политическую систему США представление о политической культуре в Украине, а это, как говорят в Одессе, две большие разницы.

Вообще, аберрацией «переноса» в Украине грешат многие.

У нас принято проектировать на других свои представления о мире и формате политических отношений.

Но если для пропагандиста опаснее всего – поверить в собственную пропаганду, то для аналитика – не устранить фактор субъективного восприятия реальности.

К сожалению, в Украине многие представляют себе отношения республиканцев и демократов в стиле отношений партии регионов и Нашей Украины, а отношения между Трампом и Байденом в стиле отношений Порошенко и Зеленского.

Но в западной политической культуре не принято демонтировать мониторы в ситуационной комнате СНБО, купленные за «наличные».

И не принято оставлять преемникам мины в виде внезапных изменений Конституции.

Более того, в США есть понятие «переходной администрации», когда все решения, принимаемые входящей командой, согласовываются с командой победителя.

Так и сейчас.

Более того, демократы сейчас явно не в том тонусе, чтобы разыгрывать подобные «спектакли»: они находятся в состоянии электорального разгрома и политической деморализации.

Особенно с учетом масштабов «техаской резни бензопилой» на выборах и президента, и парламента.

Более того, нет волевого источника для «хлопания дверью». Байден явно не в таких кондициях, более того, он обижен на своих однопартийцев, потому что до сих пор уверен, что победил бы Трампа, если бы его не списали в тираж.
Харрис после столь сильного личного поражения также не готова к роли «радикализатора». Кроме того, ее «заводские настройки» – это пребывание в тени более сильного лидера. Она никогда не принимала инициативу в свои руки.

Тогда кто? Блинкен? Да, он хорошо может сбацать на гитаре в киевском баре, но вряд ли способен на столь масштабную радикализацию.

Кроме того, необходимо учитывать, что с 15 декабря в США начинается мертвый политический сезон, и он продлится до инаугурации нового президента в январе.

А через три недели, даже при очень сильном желании, новую модель войны запустить нельзя.

Тогда что происходит?

Использую бейсбольную терминологию.

Питчер – игрок, бросающий мяч с питчерской горки в дом, где его ловит кетчер. Считается важнейшей позицией в поле.

Кэтчер – игрок, находящийся за домом и принимающий подачи питчера. Важна позиция, требующая не только персональных навыков игрока, но и согласованности действий с питчером.

Теперь расставим игроков на поле.

Питчер – это Байден, а Кэтчер – это Трамп.

Байден запускает мяч «радикализации», а Трамп должен его «поймать» в начале следующего года.

В этом есть очень важное значение.

Дело в том, что мирные переговоры Трампа и Путина в нынешнем формате войны несут ряд угроз для США и персонально для нового президента.

Мы уже увидели, что даже звонок Шольца Путину вызвал критику Германии.

Любая личная встреча с Путиным вызовет еще большее сопротивление в кругах западного истеблишмента.

Можно предположить, что Трамп просто не обратит внимания на такие замечания.

Но о чем тогда Трампу говорить с Путиным? Как линия разграничения пройдет в Запорожской или Херсонской области?

В нынешнем формате война является региональным территориальным конфликтом, например, когда-то между Индией и Пакистаном или Ираном и Ираком.

Выглядело бы странным, если бы Трамп вел переговоры об Украине без Украины и решал с Путиным какие-то территориальные вопросы, затрагивающие национальные интересы другого суверенного государства.

В любом случае, это выглядело бы крайне негативно и не было бы воспринято прежде всего в Украине и Европе.

Кстати, Путин всегда пытался снизить статус войны против Украины с помощью таких эвфемизмов как СВО и запрета называть войну войной.

С другой стороны, Путин максимально повышает международный статус противостояния, отмечая, что это конфликт между Россией и Западом.

И здесь уже термин «война» не только не запрещается, но и поощряется. А также пишется с прописной буквы. В России даже начали прощупывать новый термин «Оборонительная война» с Западом.

Байден всячески избегает этой классификации.

Его позиция была такой: Россия как агрессор и Украина – как жертва агрессии; никакого внешнего контекста этот конфликт не существует; любые попытки поиска такого контекста – оправдание агрессии; задача США – помочь Украине; Америке нечего обсуждать с Москвой (что не мешало проводить закрытые консультации по уровням эскалации).

Именно поэтому администрация Байдена выступила как контрапункт администрации Трампа. Контрапункт – осмысленное противопоставление.

Зачем это нужно Байдену?

Самое главное, что это нужно глубинному государству.

Возможно, здесь есть и некоторые личные моменты взаимоотношений двух политиков (скрытые договоренности). А может быть, это вообще не решение Байдена, а переходной администрации.

По большому счету, это не столь важно.

Важно другое: Байден подал, а Трамп теперь это ловить.

Читайте також:

• «Это война только Путина»? Когда Запад наконец-то снимет розовые очки
• Ядерная война? Путин боится ее больше всех!
• Россия дала понять Трампу: война – это и есть их национальный интерес